Перед полётом Валентину обуял страх. Обычно она спокойно летала на самолётах. Но тут было какое-то нехорошее предчувствие. Она даже подумала сдать билет, но поездка была запланирована давно и её ждали родители.
Кроме того, мысли о том, что родители уже пожилые, и каждая их встреча может стать последней, к тому же тревога может быть связана и с их состоянием, окончательно убедила её лететь.
Рядом с ней у окна сидел интеллигентный мужчина средних лет. Он уже расположился и слегка кивнув, приветствуя их соседство, продолжил чтение какого-то научного журнала.
Почему-то его вид, его присутствие успокоило Валентину. Она отключила уведомления в телефоне и открыла свой электронный дневник, в котором иногда делала записи.
Сейчас ей захотелось написать и о своей тревоге и о попутчике, присутствие которого странным образом её успокоило.
Когда она в чём-то хотела разобраться, она всегда делала записи и попутно анализировала происходящее. Эта привычка была у неё ещё со школы, когда она начинала разбираться в своих чувствах. Даже сам процесс написания её успокаивал. Особенно, когда она писала в своём бумажном дневнике, стараясь красиво выводить буковки, как будто на оценку. Хотя никому никогда эти записи не показывала.
Она пыталась понять, что именно её успокоило. Он был одет довольно просто — свитер и джинсы. На нём даже не было очков, что всегда вызывало у неё уважение и даже пиетет.
«Наверно то, что он читает журнал, а не в телефон смотрит. Хотя и в телефоне можно серьёзные вещи читать, но всё же журнал имеет значение. И конечно важно, что это не развлекательный журнал. Я не могу прочесть содержания, но фотография лаборатории — явный признак. И ещё, безусловно, это его уверенность, очень спокойная, глубокая, без пафоса».
Валентина выдохнула и закрыла блокнот.
Самолёт, тем временем, уже давно взлетел и в иллюминаторе показалось закатное Солнце. Его лучи освещали землю и пронизывали облака, сквозь которые пробирался наверх самолёт, подкрашивая их белизну золотисто-розоватыми красками.
Её попутчик тоже отвлекся от чтения и наблюдал за этим невероятным зрелищем.
— Красиво. — сказал он.
— Да, просто восхитительно. — ответила Валентина.
У неё, да и у него, не было потребности вести диалог. Было желание разделить эту радость, вернее умножить её.
— Уважаемые пассажиры! Если среди вас есть медицинские работники прошу подойти сюда. Одному из пассажиров нужна помощь.
Голос стюардессы ворвался в это созерцание совсем неожиданно и волной тревоги прокатился по всему салону.
Валентина ощутила эту волну, и она чуть не накрыла её с головой, но тут её попутчик сказал:
— Пропустите меня пожалуйста. Я врач.
Его голос звучал также спокойно и уверенно. В нём стало лишь чуть больше твёрдости.
Валентину это выдернуло из пучины тревоги. Она встала и увидела в первых ряда двух стюардесс: молоденькую и постарше, стоящих над одним креслом. Видимо, говорила та, что постарше. Она, в отличие от тревожной молоденькой, выглядела невозмутимой.
Её попутчик прошёл вперёд и загородил ей обзор.
Она решила, что смотреть туда нет смысла и села на своё место.
Внутри было неспокойно. Она вспомнила свою предполётную тревогу и чуть было снова не погрузилась в эту пучину, наполненную бессилием. Но остановила себя тем, что там есть кому помочь.
— Уважаемые пассажиры! Просьба сохранять спокойствие и всем оставаться на своих местах. Рядом с пассажиром врач. — Подтвердил ей голос стюардессы.
Она посмотрела в проход и увидела, как человека положили на пол. Как её сосед делает ему массаж сердца и искусственное дыхание.
Она заметила, что сама стала глубоко дышать. То ли стараясь помочь дышать тому мужчине, то ли врачу. А может просто выныривая из тревоги.
— Всё. Он умер. — сказал врач через какое-то время, поднимаясь с колен.
— Надо продолжать реанимационные действия. — пропищала молоденькая стюардесса.
Диалог был негромкий, но его Валентина отчётливо слышала.
— Продолжать можно пока в теле теплится жизнь. А когда Душа ушла — это бессмысленно.
Мы с вами не можем набросить аркан не его Душу, чтобы вернуть её в тело.
Я сделал всё, что от меня зависело.
Он закончил свою земную жизнь. Это нужно принять. У каждого свой срок. Сообщайте капитану. И накройте его пледом.
Валентина отметила, что его голос был все таким же спокойным.
Стюардесса постарше стояла в проходе, не двигаясь.
— Пропустите меня, пожалуйста. Мне нужно вымыть руки и умыться. И, пожалуйста, дайте мне воды.
— Вы не можете его оставить! Вы же врач! — испуганно возмутилась молоденькая стюардесса.
— Да. Я врач. И я служу Жизни, а не Смерти.
И вы тоже служите Жизни, живым людям. А когда вы боитесь смерти — вы служите смерти. Не надо наделять Смерть всемогуществом, вершителем судеб, карой, и всем тем, чем она не является. Она просто делает свою работу, когда приходит время. Может быть человек выбрал этот момент, считая, что его Душе из самолёта будет легче подняться в небеса, к Богу? (Ну это, конечно, кто во что верит). Не стоит ему в этом мешать. Не стоит удерживать умершего и смерть рядом с собой. У них свои дела. Отпустите их и займитесь своими делами. Займитесь жизнью, живыми пассажирами.
— Да, вы правы. Я позабочусь о нём, — сказала старшая стюардесса, а ты дай воды доктору и сама воды выпей, и пассажирам воду разнести.
Девушка пришла в себя и занялась своими обязанностями.
Пассажиры как-то тоже успокоились. Тревога прошла. И Валентина ощутила спокойствие.
Вернулся её сосед и занял своё место.
— Спасибо Вам. — сказала Валентина. Ей очень захотелось его поблагодарить. Хотя, ему это наверное и не нужно было, на сказала.
— Я сегодня перед полётом чувствовала сильную тревогу. А рядом с вами я успокоилась. И не только потому, что вы излучает спокойствие. Вы сейчас очень правильно сказали — надо служить Жизни, а не Смерти. Я поняла, что мой страх смерти — это про смерть раньше Смерти. Он не даёт выбирать Жизнь и Любовь. Он фокусирует именно на смерти.
Я не понимала раньше, когда мне говорили о принятии Смерти. А всё просто: надо учиться выбирать Любовь, а не страх. Это и есть служить Жизни и Любви каждую минуту своей жизни.
Доктор слегка улыбнулся. Больше даже глазами.
— Я рад, что Вы это осознали. Всему своё время. Есть время для жизни и время для смерти. Благодарю Вас за добрые слова.
Он посмотрел в иллюминатор.
— Смотрите, полярное сияние. Прямо под нами.
Валентина посмотрела в иллюминатор.
Там разливалась полоса зелёного и малинового цветов.
— Удивительное явление. Какая-то нереальная неземная красота.
— Да, красота космическая. Приоткрывающая нам окошко в какую-то иную неизведанную реальность. Показывающая нам то, что мы очень мало знаем и понимаем о жизни в целом, о масштабах крошечной человеческой жизни.
— И жизнь во Вселенной продолжается, несмотря ни на что.
© Галина Суслина,
психолог,
энергопрактик,
архетипотерапевт,
автор книги «Сказки_жизни»
автор т-игры «Право на любовь»
Больше подобных рассказов и сказок вы найдете в книге «Сказки_жизни»
Заказать книгу можно написав сюда