— Мне с самого детства все, всегда говорили, что я не такая. Меня дразнили, издевались, смеялись надо мной. Они шептались за моей спиной.
Они отвергали меня.
Амалия устало вздохнула. Тень безысходности мелькнула на её лице, сквозь привычную, старательно удерживаемую улыбку.
— А ты? Что делала ты? — спросила её собеседница.
Амалия не понимала почему она вдруг разоткровенничалась с этой женщиной, сидящей рядом в самолёте.
Она не была похожа на всех остальных. Это было очевидно, не по одежде или аксессуарам, это было что-то внутреннее и оно притягивало.
Лицо её было спокойным и улыбка естественной. Казалось, это спокойствие пронизывает всё ее существо. В её движениях не было суеты.
— А я старалась доказать им, что они неправы, что я такая, как они. — ответила Амалия.
— А разве это правда? — спросила дама.
И вопрос её был неожиданным. И он не был любопытством. Он был направлен куда-то вглубь Амалии, туда, куда она давно не заглядывала.
Она знала на него ответ. Но очень хотела помочь Амалии его найти, увидеть почувствовать внутри.
Лицо её таким же спокойным и улыбающимся.
Амалия вдруг поняла, что именно отличает её от других.
Её взгляд — прямой и открытый. Её глаза никуда не бегали, она их не прятала, как делают другие.
И не сверила ими, глядя в глаза.
Её взгляд был удивительно светлым и чистым.
А ещё, её осанка. Её плечи были расправлены и это очень отличало её от остальных. В её осанке была свобода.
Та свобода, о которой мечтала Амалия. Свобода от чужого мнения, от чужих взглядов, от всей суеты.
Амалия вдруг поняла, что это именно то, за что её всегда осуждали другие. И она старалась прятать её в себе, но та всегда вырвалась наружу.
Её глаза стали похожи на блюдца, в которых заблестели, заиграли разом удивление и восторг,
Лицо озарилось каким-то невидимым внутренним светом, в котором растворилось всё напряжение. И на губах появилась совсем другая улыбка. Она была легкой, едва заметной и естественной.
— А ведь Вы правы, это неправда. Я другая. — произнесла она.
— Я всю жизнь старалась доказать им, что они неправы, что я такая, как они. Я боялась их отвержения. А они просто говорили мне правду, которую видели. И они не отвергали меня.
— Оказывается всё так просто. Мне не нужно с ними бороться, не надо стараться впихивать себя в их восприятие, отказываться от себя. Мне нужно принять это и быть собой.
Амалия говорила это с нескрываемым восторгом. Она была слегка шокирована этим своим открытием, но оно ей нравилось.
Её собеседница наблюдала за изменениями с выражением творца, довольного результатом своего творения. Улыбка на её лице стала чуть шире.
Она не перебивала. Она давала возможность Амалии самой осознать, прочувствовать и принять все озвученное, лишь кивнув головой.
— И ведь в этом и есть свобода. — продолжила Амалия. — Свобода от рамок, от осуждений, от чужого недовольства. Принятия себя настоящей, такой, какая я есть.
Я есть! — повторила она прислушиваясь к своему голосу, к этим словам, к реакции тела на них, к своим ощущениям.
— Как же это здорово!
Я — есть Я!
И никто больше. — продолжала она.
И я имею право быть! Право Быть Собой! — закрепляла она свои мысли, свои осознания, свои ощущения, озвучивая их.
— Да, не стоит запихивать себя в рамки чужого восприятия, отказываясь от собственной уникальности. Тогда и других не нужно будет ограничивать своим восприятием. Ты сможешь увидеть и их уникальность. — добавила Дама.
— Точно. — радостно поддержала Амалия. — И ведь можно увидеть много интересного.
*****
Уважаемые пассажиры. Наш самолёт приземляется. Добро пожаловать в…
— В новую жизнь! — продолжила дама.
И они с Амалией рассмеялись.
© Галина Суслина, настройщик радости и любви
Все совпадения в этой истории не случайны. При этом, образы персонажей собирательные.